Он заперся в ванной, и было слышно, как он там все роняет.
— Направо — хозяйская половина, налево — ваша. Прошу… Здесь гостиная. Это бар, сейчас мы выпьем. Прошу дальше… Это ваш кабинет. У вас есть фонор?
— По мне тоже прошлись, — сочувственно сказал я. — Ошалели все.
Он зажужжал и принялся ковырять стену, и тогда я повернулся и пошел обратно. Все время, пока я шел до поворота в коридор, мне было слышно, как он гремит и лязгает в груде исковерканных рельсов, шипит электросваркой и несет околесицу на два голоса.
— Да, — сказал я сочувственно. — Я вас хорошо понимаю. Но для меня-то все это тоже пресно.
— Почему это мне плохо будет? — сказал я.