— Это мои заметки о путничьем даре, — пояснил он. — Предположения, откуда он берется, размышления о его сути, смысле и цели. И… исключения.
От раздавшегося за спиной вопля девушка чуть не оглохла. Коса снова была у саврянина в руках, на Рыскиных штанах только мазок от лезвия остался.
— Тогда уйди с моста, видишь — овцы боятся!
Наемник вздрогнул — не от страха, от неожиданности. С этими типами он при встрече здоровался, но не дружил: парочка примелькалась в кормильне, хотя чем они промышляют и откуда у них деньги, никто не знал. В Ямах это не принято было спрашивать, платят, и ладно, тем более что люди обычно приезжали туда не работать, а отдыхать на скопленное.
Жена покорно позволила ему привлечь себя к груди, коснуться неподвижных губ.
— Альк? Да он уже с лучину как ушел! — возмутился мужик, отчаянно зевая.