— Мечник, успокойся. Понимаю, что товарищей погибших жаль, но и орать среди ночи в сторону противника — перебор.
— Вас понял. Всё исполню, за всё отвечу, но только по приказу. Честь имею!
Наконец о главном, о трёх самоходных баржах. Почему они главное? По той простой причине, что именно на них мы и должны были совершить наш славный поход. Я ещё не видел эти морские чудо-суда, но уже тихо их ненавидел. Надо сказать, предчувствия меня не обманули. Это были металлические каркасы старых плоскодонных судов класса река-море с собственной силовой установкой. Скорость — закачаешься: семь узлов в час, что по земным меркам — тринадцать километров. Мореходные качества не очень, а если случится серьёзный шторм, то весь экипаж и десант пойдёт на корм рыбам. Зато в них можно было запихать батальон воинов, например наш.
Интересно, если наше государство будет жить дальше, что напишут историки об этом дне? Точно не знаю, но наверняка там будут слова про централизованное управление государством и укрепление вертикали власти. Остальное зависит от того, кто будет у руля: сторонники Симакова — мы красавцы и миротворцы, а если противники — тогда каратели, ублюдки и сволочи. «Забавно», — подумал я в тот момент и, усмехнувшись, вышел на улицу. Начинался новый день моей жизни, и растрачивать его на сожаления и траур по мятежным солдатам территориальных войск, которые рискнули и проиграли, ни я, ни мои товарищи не собирались.
— Сделаю, друг. — Я киваю и покидаю подвал, в котором остаются раненые и медбрат, так и не бросивший своих подопечных.
— Хорошо-то хорошо, ты баба горячая, спору нет, но мне здесь не место, да и подло это — подставлять меня так.