– А за эти полчаса сколько еще людей умрут?.. – с горечью выдавил начальник департамента здравоохранения.
– Ну что ж, я вижу, ты согласна, – констатировал выглядящий довольным Ленни, когда она наконец выдохлась и замолчала.
– Что президент говорит? – поинтересовался адмирал.
Они переглянулись и наперегонки рванулись по лестнице на третий этаж, диверсанты последовали за ними. Полковник через плечо приказал охранникам стоять до последнего, благо позиция была удобная. Успели в последний момент – в коридоры уже врывались враги. Их встретили сходу ураганным огнем, но их было слишком много. Первым споткнулся и рухнул на пол Никлас, за ним отлетел к стене после взрыва гранаты залитый кровью Владек. Морис врукопашную сошелся с тремя противниками, метаясь между ними, словно молния. А затем в толпу врезались Альна с полковником. Последний умело защищался, но его давили массой, не давая атаковать. Капитан же резала врагов кривым синтарским ножом, за ее движениями просто не успевали уследить. Она пела что-то на родном языке. Значительно позже Харвест узнал, что эту песню синтарцы поют, когда не надеются выжить в бою.
Ленни с Морисом долетели до другой окраины, бросили флаер и добрались до базы пешком. А там Альна, узнав о деталях происшедшего, устроила Ленни знатную головомойку. Джип же, увидев в чем вернулся принц, долго ржал и показывал на него пальцем.
Одно давно удивляло Ленни, он раз задумывался об этом, расспрашивал сослуживцев, но никто не сумел внятно ответить. Пираты, если им не сопротивлялись, старались избегать лишних жертв. Грабили корабли и отпускали с опустевшими трюмами. Даже личные вещи экипажа, если среди них не было ничего особо ценного, не трогали. Почему? Трудно сказать, но тем не менее это было так.