— А ты разве не знал? Он из поволжских немцев. В армию ещё до войны призван был, потом — окружение. А нам политрук ещё в конце июня говорил, что немцев только в трудовые армии, на работу в тылу призывать будут. И евреев на передовую посылать нельзя — только в тыловых частях использовать.
— Политрук, ты бы хоть ругался по-немецки, что ли! Или уж вообще молчи, коли языка не знаешь.
Ему стало интересно — для трофеев, что ли?
Вот и Саша по ложбине к лесу пополз. Лес — укрытие от чужих глаз, шального выстрела надёжное. Добрался, перевёл дыхание. Изрядно устал, поскольку ползти приходилось, опираясь на правую руку, брюки на коленях изодрались о камни и коряги. Ладно, брюки дело наживное, голову бы сохранить.
Отдохнув пару часов, Саша вытащил из-под стрех соломенной крыши трофейный маузер, задами выбрался из деревни и направился в урочище.
— Ну — куковал бы, как кукушка. Чего кукарекаешь?