— Есть! — на ходу козырнув, рядовой Дудкин убежал.
— Вы не контужены, товарищ? — участливо поинтересовалась девушка.
Парни ушли, в ночной тишине стих шорох их шагов. Можно немного и самому передохнуть. Тяжеловато далось перетаскивать пушку, вон — рубаха на спине насквозь мокрая, и руки дрожат от напряжения.
Александр лёг на траву и пополз к аэродрому.
Как ему показалось, в себя он пришёл довольно быстро. Вот только непонятно было, где он и почему так светло.
Вот подходящее здание — окна выбиты, никакого движения, нет сушащегося на верёвках белья. Саша забрался на третий этаж, на чердак не полез — спускаться неудобно, да и лицо мазать сажей надо. И так вчера ополченцев напугал и потом еле отмылся. Мыла в батальоне уже неделю не было, пришлось песком с водой сажу оттирать. Лицо потом горело, как после наждачки.