Витя, или Вилли, шёл впереди группы, оторвавшись метров на пятьдесят.
— Отступают наши, по всем фронтам отступают. Говорят — немцы Борисов взяли и Бобруйск.
Вся землянка — два на два метра, низкая, темечком бревенчатый потолок задеть можно. На снарядном ящике едва теплится масляная плошка. На другом ящике сидит лейтенант. Ворот гимнастёрки расстёгнут, без ремня, волосы после сна всклокочены.
— Тебе повезло. Есть охота, но голод терпеть можно, а вот курить хочется — сил нет терпеть.
Саша расстреливал немцев, пока не услышал, как клацнул вхолостую затвор. Патроны закончились, мать их так!
Начало смеркаться. Прошло полчаса, час… «Не нашёл меня или мамка не отпустила», — подумал Александр. И почти сразу недалеко зашевелились кусты.