— Веди девку домой, — угрюмо велел саврянин, стряхивая Рыску, — а я вернусь в кормильню.
— Почему на шее-то? Он сам себе плату назначал.
Рыску передернуло, будто жадные потные ладони все еще шарили по ее телу, больно сжимая самые лакомые места.
— Отдай, — возмутился вор, — ты же пьяный, струны порвешь!
В паутине судеб нет ни одной лишней нити, даже самая узкая тропка к чему-то ведет. И только Хольге известно, сколько раз мир оказывался на краю гибели из-за одного взмаха крысиного хвоста — и сколько раз бывал спасен им.
— Я говорил, что он ухудшился, — поправил тот. — А что потом снова улучшится, не обещал. — И, прежде чем Альк наглядно это подтвердит, сменил тему: — Надо бы чего съестного раздобыть. И раненого накормить, и самим не помешало бы.