Саша поймал на мушку первого пехотинца и, нажав на спуск, повёл стволом по группе. Патронов он не жалел — всё равно чужие.
— Ну наконец-то! — прошипел сверху Иван. — Дрыхнете, аж храпом всех зверей разогнали.
— Мы не знаем. Начальник должен знать, ему по телефону говорят.
Сначала пригибаясь, перебежками, а дальше уже во весь рост и ничего не опасаясь, Саша направился к перелеску, к палатке ротного. Но едва он успел сделать первый шаг под кроны деревьев, как услышал сзади гул моторов. Неужели немцы снова в атаку пошли? Но звук моторов шёл сверху. Бомбардировщики!
Сначала он открыл ранец. Вот свёрнутая, измятая и грязная форма политрука. В кармане гимнастёрки — его документы. Здесь же — Сашина гражданская одежда. Только вот карты нет. Саша перерыл вещмешок сверху донизу. Колбаса, хлеб, банки с тушёнкой, индивидуальные немецкие перевязочные пакеты. А карты — той, трофейной, которую он забрал у убитых немецких связистов — карты нет. Куда же она делась? Ведь без неё — как без рук!
— А до Москвы не хочешь? Фронт пешком переходить, скорее всего — переползать на брюхе придётся.