— Да ладно, любуйся, мне не жалко. — Саврянин зевнул и потянулся, выгнув хребет.
Ответить, что ему это неинтересно, саврянин не успел: кусты, мимо которых они как раз проходили, исторгли громкий, ни на что не похожий вопль. Рыска с визгом прижалась к боку спутника, рука Алька, опережая мысли, метнулась к рукояти клинка над плечом — и схватила пустоту. Забыл! Снял ножны в кормильце, чтобы сидеть не мешали, да так за стулом и оставил!
— А еще у него во-о-от такенный нож! — на ходу ябедничала девушка.
— Ну и что? На пальцах запросто объяснились!
— Я этой крысе хвост оторву! — кипятилась Рыска, пока они с Жаром пересекали двор: суд и тюрьма находились на противоположных сторонах одной площади. Посредине — чтобы не тянуть с правосудием — стоял помост с виселицей. Там и сейчас кто-то болтался, но прохожие едва удостаивали его взглядом. Похоже, их скорее бы изумила пустая веревка. — Нет, буду по кусочкам отщипывать!
Вор ощупал переднюю луку седла, и в его ладони, как по волшебству, появилась серебряная трубочка размером с палец. С одной стороны пробка, с другой ушко с продетой цепочкой — тоненькая, на шее носить.