— Ты бы это поправил, если бы мог, не так ли? Да, полагаю, поправил бы. — Он стрельнул взглядом на Ленджилла. — Забери их игрушки, Френ. Обрати внимание на ножи. Револьверы у них есть, хотя они их никому не показывали. Однако я знаю чуть больше, чем им хотелось бы. И не забудь про рогатку этого весельчака. Не так давно он чуть было не снес голову Рою.
Но Уилл Диаборн из Внутренних феодов не стал расспрашивать ее об учебе, родственниках или друзьях (наиболее простой, как ей казалось, способ выяснить наличие соперников). Уилл Диаборн просто шагал рядом с ней, взявшись за уздечку Быстрого, глядя на восток, в сторону Чистого моря. Они находились достаточно близко от него, и соленый запах частично забивал нефтяную вонь, хотя ветер дул с юга.
На лице Катберта отразилось удивление. Роланд прикусил губу: иной раз Ален соображал очень даже быстро. Эта неприятная идея возникла у него раньше, чем у Берта… раньше, чему него самого.
Примерно через неделю после званого обеда и тех ужасных слов, что бросил ей в лицо Диаборн, у дома, в котором жили Сюзан и тетя Корделия, появился слабоумный служка из «Приюта путников», Шими, как все его называли. Он принес большой букет, в основном из луговых цветов, которые росли на Спуске, с несколькими алыми вкраплениями диких роз. Широко улыбаясь, юноша отворил калитку, не дожидаясь приглашения войти.
— Ждать от него можно только беды, и оно стоит у нас на пути. Мы туда еще доберемся. А сейчас нечего думать об этом.
Сюзан смотрела на расщепленный стол шерифа, забыв обо всем на свете: одно движение маленького пальчика — и такой результат, когда отчаянный крик Катберта вернул ее в реальный мир.