– Да мне того… не тяжко! Ты легонькая! – засмущался зелененький и потащил меня наверх.
Воинственный фикакус в прыжке щелкнул пару раз зубами и тоже развернулся к воякам тылом. Сначала зеленый (этот цвет, кажется, становится у меня приоритетным) питомец бежал рядом, но вскоре ему надоело, и он запрыгнул на Моня, пролез между нами и с радостным вздохом намотался мне на шею, основательно утяжелив мое и без того нелегкое существование.
Нет! Мне, безусловно, нравится, когда меня крепко и пылко прижимает к себе красивый мужчина, умопомрачительно стискивая в знойных объятиях. Пара уточнений: требуется, чтобы мужчина хотя бы перед этим представился и желательно – именно прижимал, а не приклеивал… В остальном все хорошо…
Излучая фальшивую бодрость и уверенность, я энергично «сделала ручкой» ему на прощанье и просочилась за пожилой дамой внутрь, трепетно прижимая к груди немногочисленное имущество и украдкой ощупывая – на месте ли спрятанные серьги. Мысль о подарке Мыра придавала уверенности и привносила легкую щемящую нотку грусти. Я чувствовала себя мальчишкой-ныряльщиком, который прыгает со скалы вслед за старшими, не зная заранее, насколько глубоки прибрежные воды и не встретят ли его буйную головушку смертельно опасные скалы. Сердце билось как сумасшедшее.
– Ессли мошшшно, – согласился на концерт в моем сольном исполнении Фу-Фу, еще не подозревая, чем это ему на самом деле грозит.
– И пусть портится! Хоть пялиться перестанут. И довольно на эту тему!