– А тут самое главное, – сказал Президент. – Ну, разве что после кода запуска ракет с ядерными боеголовками.
– За такие разговорчики и под суд, понял, Бербулатов? – сказал ротный, правда, скорее для комиссара.
– Сколько осталось? – снова спросил Бойко.
Обращение по фамилии говорило о том, что сейчас предстоит разнос.
Русский свое дело знал. Это стало ясно. Через четыре часа, когда он снял движок и перебрал его – Дон с уважением пожал ему руку и взял на пробу в свою мастерскую. Мне напарником.
Лупекин покраснел еще больше, а полковник взглянул на часы.