Сразу после этих слов сам Суслов появился откуда-то из боковой двери. Сел за стол. Вайнсток не успел заметить, были ли на ногах у секретаря по идеологии пресловутые галоши, с которыми, как утверждали остряки из дипкорпуса, старик не разлучался.
Дом выглядел пустым. Осипов взял кирпич и без сожаления разбил окно. Сбил осколки, открыл окно настежь, пролез во внутрь.
А потом он мне пел свои русские песни. Певец из него был как из меня математик, но я терпеливо сидел, слушал.
Избранный Президент проснулся. Весь в холодном поту. Сел.
– А вам не обидно – ведь, наверное, раньше это было так престижно – работать в Америке?
– Тихо, тихо, – сказал доктор. – Не нервничайте! Давайте поговорим про другое. Как у вас в личной жизни, в работе?