– Ну, Крылов, представь меня своим гостям.
В кухне полная луна смотрела в открытую форточку. Илья понял, наконец, почему его так взволновал этот эпизод с ядом.
Габи села на скамейку у фонтана. «Шляпа» остановился в нескольких метрах от нее, огляделся, достал из кармана пачку папирос. Вероятно, пачка оказалась пустой, потому что он смял ее и бросил на идеально чистый тротуар себе под ноги, не утруждаясь поиском урны.
Немецкий паспорт куда-то пропал, да он уже и не был нужен. Кроме бумажника и военного дневника, от прошлой жизни остался номер дамского журнала «Серебряное зеркало» за март 1934-го, который вручила ему маленькая Барбара. Он так и не удосужился прочитать статью журналистки Габриэль Дильс, но журнал хранил.
– Понятное дело для рифмы, помадить-то нам нечего, волосины ни одной не осталось, – Настасья наклонилась, громко чмокнула Евгения Арсентьевича в лысину и опять засмеялась.
– Спасибо, – доктор облегченно вздохнул. – Знаете, умалчивать что-то, оказывается, даже труднее, чем врать, я врать привык там, в лаборатории, но совсем другое дело, когда говоришь с живым человеком, а не с куклами… Нет, все-таки обидно, что я не прихватил журнал.