«Часто я с грустью и умилением вспоминаю о тех прекрасных временах, когда мы в своей стране были просто-напросто маленькой сектой, а в столице у национал-социалистов едва ли набиралась дюжина сторонников».
Доктор вскипятил маленький чайник на спиртовке, дождался, когда Кузьма заберет посуду, закрыл дверь. Вместе с Андре они выпили чаю. Пришлось подносить к его губам сначала кружку, потом зажженную папиросу.
– Непромокаемый бумажник просто купили, фотографию Бруно стащил из альбома, когда пришел ко мне в квартиру. Но тело…
– О том, из-за чего не спишь, вертишься, – она зевнула. – Спи, миленький, ну их всех к лешему.
Позже оказалось, что верхний сосед, генерал Красной армии Потапенко, в ожидании ареста забаррикадировал входную дверь комодом. Когда за ним пришли, он успел застрелить жену и застрелился сам. Остался мальчик одиннадцати лет, ровесник Васи. Его отправили в детприемник.
Обычно, пока играла музыка, Габи валялась на ковре, листала альбомы со старыми фотографиями рода фон Блефф. Ей нравилось разглядывать лица, позы, наряды представителей древнего аристократического семейства. Франц сидел рядом и шепотом комментировал снимки.