Когда в миллиметре от выдающегося носа дворовой активистки пролетела чудовищная конструкция и с нечеловеческим грохотом развалилась у ее ног, вопль, который испустила тетя Сирун, услышали на том конце света. Подкошенные этим могучим воплем, мы пали ниц и, перебирая по-рачьи лапками, отползли назад, в сторону спасительной балконной двери. Главное было незаметно пробраться в комнату, затаиться где-нибудь в дальнем углу, не дышать, не моргать, раствориться в деталях интерьера. Умереть.
– Си-ра-вор ло-рик, – послушно затягивает папа свою любимую песню Комитаса.
– Неа, – покачала головой Настя, – в Москве мы живем рядом с Ботаническим садом, так что меня тоже деревьями не удивить.
– А чего сразу косорукий! – вынырнула из-под тетрадок Каринка.
Наринэ. Это я. Худая, высокая, носатая. Зато размер ноги большой. Мечта поэта (скромно).