Мне нечего было ответить районному хирургу, разбирающемуся во всей анатомии; увы, нас действительно готовили не ко всему. Нас учили таким сложным операциям, которые не всякая городская больница может выполнить; а ведь на периферии все более широко и приземленно.
«Наконец-то дождались! И хирург, и травматолог, можно наконец расширить диапазон травматологических операций, наверняка молодой специалист поделится новшествами, и дежурить на дому будем по неделе в месяц, раз нас теперь больше!»
— Тебя как звать? — спросил я раненого парня, лежавшего на каталке.
Симпатичная деваха лет двадцати, постанывая, лежала на кушетке. Под правым ее глазом красовался большой синяк. С ее слов, любимый мужчина одарил за невнимание, аккурат в ноль-ноль часов, под звон курантов.
Гвоздь в желудке подонка, скорей всего, и проскочил бы в ЖКТ. Поселили преступника в отдельной палате с милиционером, правда, левую руку приковали наручниками к кровати. И он лежал себе, сытый, довольный, мамка ему пирожки таскала, откармливала, а он книжечки почитывал и отсыпался.
— Есть, Верка! — обрадовался алконавт. — В Новосибирске живет, в администрации главы работает, а муж ейный главным хирургом. А что такое?