— Хорошо, Леонтий Михайлович. Думаю, справлюсь.
После того как больной начал поправляться, мы думали: как закрыть столь огромный дефект в черепе? Чем? Было у нас специальное вещество — проткарил, быстро затвердевающая пластмасса, которую охотно используют и нейрохирурги, и стоматологи. Но закрыть им такой огромный дефект было нереально. Для этого изготавливали специальные титановые пластины, но не у нас — надо было заказывать на заводе медпрепаратов. А 10 квадратных сантиметров титана на современные деньги стоили около пяти тысяч рублей. А тут у нас все пятьсот квадратных сантиметров, вот и считайте, сколько это рублей. У Шариковых таких денег не было.
— Ну, и какой смысл мне тогда ее закрывать?
— А вот так! — сказал он, взял валяющегося во дворе Гришу за шкирку, приподнял его и волоком перетащил в операционную. При транспортировке пострадавший только икал, поддерживая вывалившийся кишечник, и матерился.
— Мама, а как вы швы ему умудрились наложить? Тоже под наркозом?
— Да-а-а-а, друг мой Юрий, похоже, голова тебе нужна, только чтобы шапку носить, — проговорил я очень ласково, а потом взорвался: — Это же элементарные вещи! Гнойные раны не шьются! Их подшивают, только если они на лице, и то делают наводящие швы под защитой дренажей! Спало воспаление — наложи вторичные швы, это аксиома в хирургии! Чего еще экспериментировать?