— Витя, прекрати! — едва отдышавшись, выговорил я. — Хватит истерик, ты же мужик, должен все принимать, как есть!
— Да тут к вам с ребенком пришли, хотят пообщаться!
К счастью и для меня, и для больного, все закончилось хорошо. Порошок поправился. Поначалу он пытался шантажировать меня, заявив, что всем расскажет, как я заставил его согласится на операцию. Но когда он узнал, что после операции вместо третьей группы инвалидности получит вторую, совсем повеселел и успокоился.
— А что это могло быть? — с дрожью в голосе спросила Пашкина мать.
— Ты все понял? — поинтересовался Леонтий Михайлович в конце своего выступления.
— Доктор, а можно спиртику, а? А то шибко больно.