— Почему вы не закрыли рану? Вам что, не известно, что все открытые раны грудной клетки надлежит закрывать, причем герметично? — грозно поинтересовался я у фельдшера.
— Скажешь, что я здесь последний день работаю? Так я это сто раз уже слышал! — теряя терпение, перебил я даму. — А кто будет работать — ты, что ли? Ты будешь по ночам ждать, что к тебе заявятся с ребенком, болеющим три дня, и начнут права качать, ты?
— Сказал, на его усмотрение, может «Хванчкару» принесет, не знаю.
— Сможешь! Было бы желание, а остальное приложится. Все, иди, обустраивайся в общежитии и осваивай узлы.
— Ну, конечно, он будет получать свой процент, но мы оформим все официально, юридически!
Доктор Ваулин, выполнив третье кесарево, перевязал женщине маточные трубы, чтобы она больше не беременела. Шестой беременности она бы не перенесла. В тех краях, где Ваулин стажировался, это было возведено в рамки закона: третье кесарево — показание к перевязке труб. Больной он этого не сказал, а в протоколе операции в истории болезни, конечно, написал.