По идее, я должен был быть освобожденным заведующим — не вести больных, только оперировать и консультировать. Но это в теории. А на практике у меня был Саныч, который загибался на приеме, и Артур — лор-врач, у которого было пять коек в хирургии; конечно, я должен был продолжать работать, как и всегда.
У Ф-1 осколки могут разлетаться в радиусе двухсот метров, правда, не причиняя особого вреда. Опасно было оказываться в 15–20 метрах от взрыва. Я встал, огляделся — все вроде было цело — и вернулся в дом.
— Да я спрашивал, но про это они ничего не говорили!
— Какое яичко? — Он подслеповато сощурил глаза. — Откуда ему здесь взяться? Это же грыжевой мешок!
— Гусаров, а почему на операцию к нам не приходишь? — поинтересовался я у него.
После приступаю к осмотру. Точно, инвагинация! Причем настолько запущенная, что необходимо срочно оперировать.