Все собираются идти смотреть удивительного фокусника; даже княгиня Лиговская, несмотря на то, что дочь ее больна, взяла для себя билет.
Troisieme edition. Paris, Stock, 192,2. XII, 355 p.
Герцен сосредоточивает внимание на прогрессивной исторической роли «лишних людей»: «…Онегины и Печорины были совершенно истинны, выражали действительную скорбь и разорванность тогдашней русской жизни… Наши литературные фланкеры последнего набора шпыняют теперь над этими слабыми мечтателями, сломавшимися без боя, над этими праздными людьми, не умевшими найтиться в той среде, в которой жили. Жаль, что они не договаривают, — я сам думаю, если б Онегин и Печорин могли, как многие, приладиться к николаевской эпохе, Онегин был бы Виктор Никитич Панин, а Печорин не пропал бы по пути в Персию, а сам управлял бы, как Клейнмихель, путями сообщения и мешал бы строить железные дороги. Но время Онегиных и Печориных прошло. Теперь в России нет лишних людей, теперь, напротив, к этим огромным запашкам рук недостает. Кто теперь не найдет дела, тому пенять не на кого, тот в самом деле пустой человек, свищ или лентяй. И оттого очень естественно, Онегины и Печорины делаются Обломовыми.
— Печорин! вы спите? здесь вы?.. — кричал капитан.
И. А. Гончаров. «Мильон терзаний». (Критический этюд)», 1872 г. — Собрание сочинений И. А. Гончарова, т. VIII, М., 1955, стр. 13-14.
JyHaK нашег доба. (Из Печориновог дневника). С рус. М. 1адранови11 — Приморац. — «Српска рщеч», т. 6, 1910, № 178.