2024 © Все права защищенны - BookQuotes.ru
Когда номер 379 вскочил на мост через Влтаву, танк был уже словно цветочный газон: бросали из окон и крыш, бросали с балконов, бросали на улочках и площадях — но Ванька не видел великого города! «Белый тигр» пятился за трехсотлетние черепичные дома, за костелы, за решетки садов, за дворцы Габсбургов. Проклятый Призрак дразнил своей близостью — его скрывали теперь разве что только зубцы Пражского Града. Ванькины ноздри надежно улавливали этот дымный проклятый след. То здесь, то там 379 натыкался на раздавленные им баррикады и на последних убитых этой войны, которые порезал его курсовой пулемет. «Белый тигр» отползал, но все так же крутилась башня и «восемь-восемь» содрогалась от хлестких, как бич, выстрелов. Никогда так еще не гнал Иван Иваныч, никогда еще так не перекашивался ненавистью, никогда танкист еще не был так велик и страшен. Из-под взбесившихся гусениц вперемежку разбегались повстанцы, власовцы и безоружный, ободранный, словно липка, вермахт. Хрустели никому не нужные «фаусты», брызгал кирпич, когда на поворотах обезумевший «379» выносило к оградам. Сотни скульптур, медных и бронзовых, с цоколей и площадей — все эти короли, императоры, принцы, курфюрсты, ландграфы, все эти вздыбленные кони вместе с их надменными всадниками — наблюдали последнюю гонку. Последние пустые бочки катились по мостовым, отдав горючее бакам: разбитый мотор издавал неслыханный вой, корпус трещал по швам. Крюк с якутом, хватаясь за что попало, орали от страха словно коты; но Иван Иваныч уже растворился в машине. «Ласточка», прыгая с великолепных имперских лестниц, рвалась за мосты и кварталы, а, следом, над нею мчались небесные танки во главе с Божественной «тридцатьчетверкой» — их великая тень уже накрывала город.
Просмотров: 10
Шум «коробок» для танкистов привычен — лязганье траков, скрип башенного поворота, клацанье затвора — особую гамму звучания имеют моторы, в гуле которых ухо опытного механика сразу же ловит признаки машинного нездоровья. Впрочем, танки никогда не жалеют и покидают при первом удобном случае. Лишь Ванька Череп всегда оставался внутри до конца, всем своим существом отзываясь на каждый скрип и на каждое клацанье. Лишь Иван Иваныч угадывал в привычном гудении двигателя никем не слышимый голос. Когда снаряд пробивал борта, «коробки» вопили — он слышал их крики. Сгорая, они, как и люди, вертелись на месте, выбрасывали из-под себя гусеницы, выли и проклинали судьбу — он слышал проклятия. Многие из тех машин, которые Ванька в поисках «Белого тигра» с такой безоглядной храбростью водил в бой, предчувствовали свой конец. «Тридцатьчетверки» улавливали звук именно той болванки, которая через несколько мгновений должна была разнести в куски их жизнь. Но всякий раз, за секунду до взрыва, Иван Иваныч безошибочно распахивал люк — его предупреждали! Вот почему так плакал он, прощаясь с каждой убитой машиной.
Просмотров: 11
В 42–43 были попытки маневра — из недобитых мехкорпусов приказом вождя сколотили армии. Но «коробки» по-прежнему швырялись в пасть «Тиграм» без всякой разведки. Командиры по рукам и ногам были повязаны неутомимыми «особистами», и наверху и внизу шарахались от самой робкой, зародышевой инициативы, Мехлиса боялись больше разухабистого «Даст Рейха», опять-таки, к радости германских «восемь-восемь» предпочитая атаковать в лоб неуклюжими стадами — конечно же, все то время найдёновское небо усердно заполнялось новыми железными мучениками.
Просмотров: 7
Лейтенант не случайно проявил интерес: он знал, кому предназначен залп: Ваньку Черепа в деле он видел неоднократно. Похлопав по впечатляющему стволу одной из готовых «восемь-восемь», лейтеха задумался.
Просмотров: 7
В чешском местечке Градец, разогнавшийся до полной неостановимости Иван Иваныч с размаху врезался в самую страшную стену: прямо в его ухо рация прокричала: «Победа»! И одинокая «Ласточка» тут же и умерла — ей незачем стало больше надрывать свои жилы. Спотыкнувшийся на этой последней стене Найдёнов выполз из танка, словно старый ослепший уж. Он прислонился к убитому «379». Внезапно бежать стало некуда. Война в один момент растворилась в пространствах гор и лугов. На частых, пятнистых от солнцах лужайках, хватали теперь губами траву безмятежные косули. Птицы на все лады встречали новое лето, и, предоставляя им кров, краснели мирной черепицей дома и храмы. Война испарилась в одно мгновение со всей своей вонью, наконец-то уступив место столь долгожданному, выстраданному, покою. Ивану Иванычу впервые стало зябко.
Просмотров: 9
Третья Танковая приняла вызов: ИСы, каждым выстрелом поднимая тяжелую пыль и надолго ослепляя ею собственные прицелы, выбрасывали медлительные «болванки» одно попадание которых оставляло от танков гусеницы. Жертвенные «тридцатьчетверки» подбирались к «Тиграм» почти в упор. Захлебываясь, словно шавки, сухим резким лаем, подпрыгивали дивизионные пушки и гаубицы. Усердие машин и людей было вознаграждено: «королевские» башни раскололись ударами больших молотов и маленьких молотков, катки и гусеницы смялись, по корпусам пробежали трещины, в которые можно было засовывать палец. Огонь гулял внутри «коробок», превращая в золу экипажи. Мир покрылся чадом и дымом.
Просмотров: 9