Цитата #56 из книги «Танкист, или «Белый тигр»»

Так, Иван Иваныч занял место в командирском танке — а лейтенанту, узбеку и урке достался водитель комбрига, такой, как и они, неопытный обреченный юнец. И на глазах всей бригады Иван Иваныч показал — «тридцатьчетверка» только что юлой не вертелась. Высыпавшие из машин экипажи открыли рты.

Просмотров: 14

— Еще раз повторюсь, дело идет о серийных «Тиграх», — продолжил бестрепетный специалист. — В случае с так называемым Призраком все гораздо сложнее. Я выскажу общее мнение — рассматриваемый нами экземпляр — единственный в своем роде! Это касается и брони, и вооружения, и, прежде всего, ходовой части. В условиях распутицы, в которой вязнут «тридцатьчетверки», «Тигр» ухитряется совершать просто немыслимые для его веса маневры. Даже если предположить, что немцам вместо серийного «Майбаха» удалось установить какой-то сверхновый двигатель, остается непонятным, как, по бездорожью он «несет» шестьдесят с гаком тонн. Кроме того, между катками должна забиваться грязь. Сейчас оттепели чередуются с заморозками — ночью она неизбежно превращается в лед и под утро лишает хода любую подобную машину: немцы постоянно на это жалуются. Но здесь опять-таки особый случай; «Тигр» прокрался именно утром. А за линией фронта оказался в условиях полной распутицы.

Просмотров: 13

Якут жил в обнимку с двумя канистрами. В удобную, вместительную немецкую тару беспрестанно доливались то спирт, то шнапс, то польские ликеры, то неизменная в этих местах особо крепкая «сливовица», от одного стакана которой любой, самый искушенный пехотинец мог бы замертво свалиться с копыт. Вся эта мешанина польских, немецких, французских вин, коньяков, шартрезов и водок постоянно бродила в канистрах, создавая невероятный по крепости ядреный «ерш», почему-то называемый Бердыевым «ашматкой». Поймав в одном подворье двух, только что ожеребившихся кобылиц, якут добавил к содержимому канистровой «ашматки» еще и кумыса. Прикладываясь к смеси, он восседал на башне «Валентайна», посреди коробок с едой и сукном, словно китайский божок, ухитряясь во время внезапных толчков и остановок мгновенно цепляться за люки, скарб, веревки и скобы. То, что Бердыев ни разу не свалился под гусеницы, было не меньшим чудом, чем способность Ваньки Смерти вовремя учуять очередную спрятавшуюся за домами, заборами и деревьями фашистскую дрянь.

Просмотров: 16

Найдёнова определили в другой экипаж. Оставшиеся в бригаде танки кое-как привели в порядок, и завертелись дневные и ночные побоища за подобные деревеньки и хутора, которые брались с ходу и перед которыми сгорали целые дивизии. Награжденный медалью, а, затем, представленный к ордену, механик приобрел мрачную известность. Звали его уже Ванькой Смертью. И правда: стоило только Ивану Иванычу добраться до рычагов — повторялась одна и та же безобразная картина — он рвался на запад в поисках Призрака, не слушая очередного, охрипшего до синевы, командира. Удивительно, но, при всем своем самоубийственном поведении, Ванька Смерть обладал невиданной интуицией — танк его вертелся ужом на сковородке, и до того, как «тридцатьчетверку» успевали остановить, она неизменно прорывалась к окопам вермахта. Там начиналась настоящая вакханалия — гусеницы рвали пехотинцев на части, вминали их в промерзшую землю, давили и хоронили в траншеях. Вскоре, уже среди немцев начала свое неизбежное хождение легенда о Мертвом Водителе — видно, кто-то из спасшихся все-таки успел разглядеть ужас, сидящий за рычагами. Но, как бы там ни было — такое не прощалось даже мертвецам; на «коробку» обрушивался невиданный огонь, в котором любая другая машина не продержалась бы и нескольких секунд. Однако самым удивительным образом весь этот шквал разнообразных «болванок» и «подкалиберных» отскакивал, рикошетировал и пролетал мимо. В конце концов, зачастую уже далеко в немецком тылу, заговоренную «тридцатьчетверку» сжигали — целым и невредимым неизменно к своим возвращался только Иван Иваныч. Как и почему ему удавалось выкарабкиваться из груды обломков — никто не знал. От механика принялись шарахаться, тем более, он всегда сам вызывался в разведку боем (верная гибель для остальных). Политработники не могли на Ивана нарадоваться. С добровольцем отправляли понурый экипаж, а там все вертелось по кругу; танк прорывался куда-то вглубь — об этом свидетельствовали дым и выстрелы — затем все стихало. Танкисты поминали ребят и проклинали водителя. Как-то после очередного прорыва Иван Иваныч исчез на двое суток, чему все, за исключением околачивавшегося все то время в окопах корреспондента одной из фронтовых газет, обрадовались. Оживление оказалось недолгим — на исходе третьих, под утро, Ванька Смерть, перепугав своим видом часовых, все-таки свалился в родную траншею — в иссеченном осколками, истерзанном комбинезоне, в рваном танкошлеме, прокопченный и безобразный. Появилась статья (правда, без фотографии), об этом со всех сторон удивительном герое. Схватив очередную награду, он тут же занял место механика в очередном обреченном танке. Командиры (а их сменилось немало), все, как на подбор, молодые ребята, орали, грозили трибуналом, вытаскивали ТТ и наставляли штатные ППШ — без толку. Заговоренный Найдёнов устремлялся в самое пекло. Удивительно, но никто так и не решился его пристрелить. Кончалось тем, что экипажи оставались гореть в разбитых машинах, а Ванька Смерть садился на новую. Штабное начальство гордилось им. Личный состав — от командира батальона и ниже — угрюмо его ненавидел.

Просмотров: 11

Федотов, профессионал, который собаку съел на разведке, с безмолвной мольбой оглянулся на Барятинского. А Череп нес уже явную околесицу.

Просмотров: 14