– Сам будто не такой в свое время был, – иронично покосился на него Дармит. – Помню, что ты в училище вытворял…
Социоматики, не говоря ни слова, включились в работу. Перед ними замелькали на голоэкране тысячи многоэтажных формул.
– Господа офицеры! – заговорил генерал. – Я нахожусь в такой же растерянности, как и вы. С нами произошло что-то непонятное. Причем, я думаю, вы заметили, здесь находятся только представители нашей группировки.
Дождавшись, пока Пащенко ввяжется в бой всеми силами, флаг-адмирал двинула свой флот вперед, не выходя из глубоких слоев. Свое преимущество нужно реализовывать максимально, и она реализует. Остальные двое командующих тоже знали, что им делать, и направились к своим позициям. Атаковать решили одновременно.
После очередного падения Азакия встать уже не смог. В вырвавшемся из его горла хрипе мало кто смог бы опознать сардонический смех, но это был именно он. Песок жег его тело через полевую форму. Однако вскоре в глазах священника слегка прояснилось, и до него дошло, что солнце вскоре сядет. Может, ночью станет хоть немного легче? Впрочем, Азакия иллюзий не питал и четко понимал, что жить ему осталось недолго, ночь там или не ночь. В пустыне в одиночку не выживают.
Альдо, положив руки на стол, сидел и смотрел на лежащий перед ним аттестат. Чуть дальше были были разложены грамоты, полученные на математических олимпиадах. Вот только что они значат теперь? Похоже, ничего. Он горько усмехнулся, изо всех сил сдерживая слезы, отец приучил к тому, что мужчины не плачут. Взгляд снова упал на строчку в аттестате, похоронившую все его надежды. «Алгебра – 62». Всего шестьдесят два из ста возможных! Это при его-то знании математики!