Клецки-галушки промелькнули и исчезли. Взрослые выпили еще по глоточку. Прот не претендовал, Вита дремала, прислонившись лбом к теплому плечу командирши.
– Есть я в ваших планах, – пробормотал Прот и ехидно добавил: – Только вы еще этого сами не поняли, потому как каша у вас в мозгу. Вы начальство часто ругаете за бестолковость, за то, что вам толком ничего не объяснили.
– Просто я старый внутри, – мальчик крепче прижал к узкой груди карабин. – Я, Екатерина Георгиевна, должно быть, помру скоро. Совсем себя стариком чувствую.
– Отчего же нельзя? Ни единой души. Только малиновки поют.
– Греческий разумеете? – мальчик не слишком удивился.
Лягушек ловить все-таки не пришлось. Катя поохотилась за стайкой крошечных рыбешек – для них кофточка, используемая в качестве бредня, была в самый раз. «Нацедила» с полтора десятка особей с полпальца величиной. Для запаха хватит. Хотя с запахами вообще беда. Кофточка еще туда-сюда, а галифе, похоже, погибли безвозвратно – трупной вонью даже от мокрой ткани ощутимо несло.