– Ты, ботаник-семинарист, если такой умный, лучше поднапрягись и все-таки признайся, зачем за нами вся округа бегает, – мрачно сказала Катя. – Умываться, шагом марш.
– А это, Катенька, я сказать при всем желании не могу. Не знаю. У нас в структуре, в отличие от вашего демократического «К», каждый оперативник исключительно своим делом занимается.
– Когда от батьки Блатыка приедут и сколько гостей ждете?
– А руки? Дверь лбом, что ли, вышибать? Ну, попробуй, у тебя башка образованная, может, и для полезного дела сгодится.
– Хорош палить, прапор. Курок собьешь. Всё уже, ушли двое. Остальные уже того, кончились, – Катя обтерла запыленный «маузер» рукавом сорочки.
За забором резко хлопнула дверь, кто-то изумленно охнул, завозились. Катя на всякий случай отступила от калитки под прикрытие более надежного забора. По другой стороне улочки протопала тетка с корзиной, из которой торчало горлышко пустой бутылки. Аборигенка покосилась подозрительно.