– Простите, это церковь Тридцати Тысяч? – спросил Денис, глядя на здание – стройное, не столько широкое, сколько высокое, совсем не похожее на виденные им сохранившиеся древние храмы.
Шенк искренне думал, что с работой в школе закончено. Конечно, Бахурев… Но, как и все старые хорошие учителя, Франц Ильич был несколько циником и временами еще во время работы в школе думал, что природу человека все-таки нельзя изменить. Поэтому пенсию воспринял как заслуженный отдых. И гнал от себя то и дело навещавшие мысли о скуке.
Потому мальчишка удивился, даже изумился, услышав – еще за оградой! – как в доме орет Валерия Вадимовна.
– Ну, у нас тут это не практикуется, – улыбнулась Семская.
– У нас так не бывает, – отрезал Денис. Он понял, о чем речь. – Ну… я не знаю, ребята. Просто не бывает – и все. Я не могу объяснить.
– Хочу, – мгновенно кивнул Денис. – А как охотиться – покажешь?