– Никакой войны не будет, – Третьяков-старший легонько постукивал ножом по краю тарелки. – На их стороне окажутся только наемники. А наемники не смогут противостоять нам.
Они сидели в ряд над самым обрывом и, глядя, как кружится – снова и снова, и никак не хочет падать – запущенный планер-«крыло», распевали под гитару…
– Я не о тебе. И даже не о себе. Я о Дениске. Тебе ведь предлагали его оставить.
Он так и не выпустил руку Насти – отвел ее к тому бревнышку, сел рядом. Девчонка растерянно дышала.
…Этим вечером Денис решительно выключил кондиционер и открыл окно. Привыкать-то все равно надо. Комнату наполнила влажная духота и толпы мошек. Денис чертыхнулся и улегся на кровать. Повернул удобней настольную лампу. И взялся за Шепелева.
– Когда оформитесь в Думе, – обреченно сказал Кенесбаев, – как пионерский отряд, тогда будут вам стрельбы.