Денис был потрясен тем, как они ели. Ни крошки не оставалось не только в тарелках и чашках – даже на столах. Каждую порцию провожали голодными глазами, как будто жалели, что не могут съесть все. Особенно тяжело было смотреть на малышей, просто невыносимо было смотреть, и Денис ожесточенно подумал, что понимает Лерку, которая хотела временами перейти к терактам… А одежда!!! Некоторые в натуральных лохмотьях! Многие босые. Почему их семьи толкутся в городе, не понимал Денис, кругом же полно земли!!! И уже подписан указ – бери, работай, ссуда беспроцентная, помощь техникой; отец про это говорил! Денис слушал их тихие разговоры и не мог вникнуть в проблемы, с отчаянием понимая, насколько они далеко от него, – как перебросить через эту пропасть хотя бы хрупкий мостик?! Лерку и ее девчонок они воспринимали как «своих», которым просто больше повезло. А он, Денис Третьяков, вызывал у местных скорее неприязненную робость, как некий… да, некий непонятный полубог – может, и не злой, даже скорее добрый, но точно чуждый людям…