Сперва Денису это слово показалось незнакомым, но потом он вспомнил давний… нет, казавшийся давним разговор в Верном. Сказку о похищениях детей. Вернее, то, что тогда выглядело сказкой.
– Ты что, сидела в тюрьме?! – изумился Денис.
Книга стоила столько, что Третьяков-младший покачнулся. И не сразу понял, что Славка уже рассчитывается за покупку.
– Прошу простить отсутствие прислуги, – усмехнулся Третьяков-старший, когда гости расселись.
– Ну, тогда и бери их себе, для почина, так сказать.
Денис выбрался на берег чуть в стороне от костра. Впрочем, многие уже разбрелись по парам. Денис это знал. Но знал и другое – есть крепкое предание, что дети, которых зачали в этот день, будут несчастливы. Они всю жизнь будут искать то, чего нет, затевать сумасшедшие, неисполнимые дела – и высшее наслаждение человека – поиск нового – обернется для них разочарованием и пустотой в конце срока. А еще… еще Денис боялся. Он испытывал физическое желание – очень сильное, испытывал, понимал, что это такое – и боялся, что обидит Настю неумением, сделает ей больно, оттолкнет.