— Уже ищем, — мрачно произнес дознаватель.
Проверил пистолет: в наличии — три процента боезапаса. Шепотом выругался, сунул за поясной ремень.
Здесь Юла притихла, словно с детства уважала дух millennium taciturn. Сняла туфли и ходила, покорно ухватив спутника за палец.
Дома были обитаемы, отовсюду пахло дымом и едой, из-за стен раздавались голоса, и даже детский смех, а в чистых кварталах на задах хозяйств мирно сидели в загонах рабы: переругивались или вяло мутузили друг друга из-за пищи.
— Всё это мы включили в резюме в обоснование ходатайства об отмене ликвидации личности. Я считаю, что ты можешь вернуться к нормальной жизни без радикальной психокоррекции… Кроме того, у тебя есть группа поддержки. Между прочим, влиятельные люди. Тебе нанят известный адвокат, как его… Забыл фамилию. Неважно.
— Эй, — позвал Марат. — Первый раз, что ли?