— Нет. Несильно. Здесь каменный век, особо не покайфуешь. Съедят.
— Неважно, откуда его сила, — раздраженно перебил мужчина и высморкался. — Важно, что его сила велика. Я помню войну, я видел, как он повелевает огнем. Я упал, и огонь пронесся над моей головой, и пятеро воинов моего рода обратились в пепел, и двойные шкуры тюленя, вымоченные в соленой воде, не защитили их.
Дикарь осекся и начал сначала. Увидев Марата, сделал несколько мелких движений, выказывавших панику, но не встал.
Воины подняли копья и мечи, жрецы — посохи. Палач вышел из боковых ворот.
Не глядя на красное лицо, искаженное ухмылкой, Марат подобрал оружие и шагнул к выходу.
Пустота не переносит звуков, и ты, оказавшись в космосе, надеялся услышать тотальное безмолвие, первозданную тишину — однако ошибся. В ушах гудят удары сердца, ты слышишь работу аорты, хрипы в легких, забавное чавканье суставной смазки — рев и грохот твоей собственной жизни. Звуки переполняют тебя. Кажется, их слышат на каждой планете; вся Вселенная знает, как ты волнуешься и как сильно тебе хочется закричать от счастья.