Весь последний год он молился каждый день.
Оглушительно засвистели тормозные турбины. Сами включились, подумал Марат, значит, не вся автоматика умерла. Может, и спасемся…
Пятьдесят дней пути, вспомнил Марат; пешеход делает пять километров в час, а какова скорость корабля? Какова, черт возьми, скорость этой кривой, несуразной посудины, связанной из тростника и движимой силой шестерых косматых полуживотных, и насколько она больше скорости пешего аборигена, если мы не знаем, сколько километров в час делает пеший абориген, который, в свою очередь, не знает ни километров, ни часов?
— Ага. У вас еще был друг, такой тихий дядя, весь в мускулах…
— Стрелять? — уточнил великий вор. — Или убивать?
Воздух был великолепен. Очень сладкий, прохладный, легко проникающий в самые дальние отделы легких.