— Чёрт, напугали, — заворчал Зелёный и, отставив в сторону утюг, достал из отсека шкафа кружку с чаем.
Когда они начали пересчитывать и достигли суммы в четыре рубля пятьдесят копеек, я уже вовсю, не останавливаясь, чёркал пером, заглядывая в тетрадку командира группы. Готово! Теперь надо перерисовать рисунки. Но тут дело пойдёт быстрее, надо только, чтобы тушь подсохла и не размазалась. Отдыхая и тряся затекшей кистью руки, я вскипятил себе воды, поскрёб по донышку банки, собирая остатки кофе. Заварил напиток и, дуя на кружку и обжигая губы о железные края, начал давать дельные советы по пересчёту «богатства». Мне посоветовали не мешать, монетки были не только двухкопеечные — встречались и по копейке. К вечерней проверке я закончил рисовать плакат, осталось только его подтушевать, сдуть труху от ластика и повесить на рейку.
— Ну, а дальше, по поводу имущества группного, вывезенного из баталеры, — продолжал Поповских, — я думаю говорить не надо?
Остальные разведчики собрались и уже ушли в охранение. Станция развернута. Дитер, уже что надо зашифровал. Я немного побегал с антенной, переставляя её с места на место.
— Тяжёлый, — пыхтел Саня, — рублей сто наверно будет.