— А нам еще свою заставку не показывала, — пожурил вдруг Ник. — Что это за место?
Все это время Василиса очень ждала и одновременно с этим боялась разговора с отцом, который, как она знала, обязательно последует. То и дело ей представлялись самые ужасные сцены, одна за другой: вот Нортон-старший размахивается и закатывает ей пощечину, кричит на нее в приступе ужасного гнева. Или — заносит часовую стрелу над головой, медленно чертя перед лицом дочери огненный крест…
— Вполне возможно, — нехотя согласилась Захарра. — Но тогда бы и нас позвали… Как думаешь, а вдруг это сам Белый Часодей оставил дверь открытой?
Неожиданно кто-то схватил девочку за ухо и с силой поволок из зала — она даже пикнуть не успела. В коридоре неизвестный мучитель отпустил ее, и, к своему глубокому изумлению, Василиса увидела перед собой отца.
Из-под черной вуали послышалось разозленное бормотание, очень похожее на ругательства.
— Нет, — твердо произнесла Василиса. — Я уверена, что никому его не говорила.