— Пойдем в дом, — девушка закончила упражнения с метлой.
— Вот уж не ожидал этого от «железного Шурика», — колебания не скрылись от внимательного взгляда Косыгина, — Знаешь, Саша. Это ведь последний раз когда я тебя так называю.
Присел за стол. На звук выдвигаемого стула из-за занавески выпорхнула официантка, крупная розовощекая девушка в наряде, повторяющем вчерашний домоуправительский, но снабженный большим белым фартуком и кокошником. И то, и другое было отделано неброскими кружевами.
На несколько минут заседание потеряло всякий порядок, и скатилось в беспорядочный спор, где секретари ЦК припоминали друг другу старые обиды. Никто не мог поверить, что изменение названий улиц республиканской столицы могло пройти мимо внимания партийных органов.
— Хорошо, я подумаю, — бросил Александр Николаевич, — счастливо оставаться.
Хорошо это или плохо? Плюсы – история мне более-менее знакома, а значит, более предсказуема. Минусы – подробности жизни Брежнева из меня так или иначе достанут. Химией, уговорами, гипнозом, побоями… Надеяться на умалчивание фактов в моем положении не приходится. Но правда весьма опасна для будущего пятикратного чемпиона Советского Союза, а значит, у него будет желание видеть меня как можно реже и дальше. А лучше не видеть совсем.