Товарищ Смирнов предупредительно распахнул заднюю дверь, дождался, пока мы с Катей поместимся в салоне, захлопнул дверцу и сел за руль. Вырулив на трассу, он, полуобернувшись, продолжил диалог.
— Брат, значит? — я резко ударил на кнопку паузы. — Как же мне с тобой повезло! Потянулся к девушке, и громко чмокнул ее в щечку. Быстро отвел подальше морду уворачиваясь от оплеухи, оказалось зря.
— Видел я случайно как они в беседке целовались, у этого пришельца вообще с тормозами плохо, что думает, то и делает. Ведет себя совсем как американец. Открытый, постоянно улыбается, и совсем не соображает, что можно говорить, что нельзя.
— Молокосос еще! Только из штанишек завсектора вылез!
Поздно вечером, когда основная повестка дня уже была исчерпана (а это добрые полсотни вопросов почти по всем ведомствам), и все вызванные к заседанию разошлись из соседнего зала, пришло время самых сложных, внутренних вопросов. Председательствующий Леонид Ильич кратко разъяснил ситуацию с письмом первого секретаря ЦК КПУ Петра Ефимовича Шелеста от 2 августа 1965 года.
— Попаданец немного знает нашу будущую историю. В том числе персонально мою и твою.