— Точно так, могли обеспечиваться пайками, старшина роты мог в термосах поднести обед, но, сами понимаете, старшина роты с обедом не будет прыгать к вам в тыл, когда вы на задаче. А вот теперь тому, кто отгадает, к чему я клоню, тот получает приз — сутки к отпуску, то есть минус сутки ареста!
— Бреейк, мля! бегом в баню! — раздался вопль вахтенного. Я побежал в баталёрку одеваться.
— Да я почём знаю, вон у каплейта спрашивай! Я к разведчикам в их дела не лезу — кто у них да как они…
— Эх, хоть у них там и полная жопа и гоняют их на выживание, будь я молодым, как ты, я бы не раздумывал даже — подготовочка у них дай бог, в лесу выбрасывают на выживание с одним ножиком, они там то кору жрут, то на коз охотятся. На боевое дежурство на загранку мотаются, звери короче, так что ты там хвост пистолетом держи не припозорь нас.
Сеанс связи состоялся только в три часа утра. Задержка была не по нашей вине. Что-то там у центровых связистов нашего пункта не заладилось и нам пришлось ожидать столь длительное время. Зато мы все успели выспаться и перекусить. В пять утра, уже по легкому морозцу, я вышагивал по хребту сопки, держа курс в знакомый мне район поиска.
— Ясный красный, — осклабился сержант и… козырнул, приложив ладонь к каске.