— Здарова, казачура, — поприветствовали баталеры главстаршину, — а мы слышим ржание у карасей, думаем — кто тут разбушлатился.
Наконец-то мы прибежали. Мои разведчики сразу же разбежались по постам. Я, оставив лейтенанта и его команду возле полуразрушенного кирпичного сарайчика, пошёл к замаскированной точке связи с телефоном.
— Наверно и так, по связи докладывают, что вот подойдут, да что-то не видно. А вы молчали всю дорогу, думал — вы первые выйдете, помощь попросите.
После пары километров марша группа разделилась на подгруппы, Поповских выдал командирам подгрупп конверты с карточками- заданиями. В первой подгруппе остался старшим Федосов, во второй подгруппе капитан-лейтенант остался сам для контроля.
— Слышь, Алексан Палыч, давай не торопиться, — оборвал я его. Неясное предчувствие какого-то подвоха, преследовавшее меня вот уже несколько минут, всё- таки заговорило, — давай в тихую подползём да понаблюдаем за второй подгруппой, мало ли что.
— Нннормально, — повторился старший лейтенант, — действительно, нормально. Чуть побольше приёмов и ударов — и всё будет просто отлично. Особенно под музыку. А я тут голову ломаю на ноябрьские праздники, кого еще включить в показательные выступления для штаба флота. Со всего пункта матросов собираю, а тут целых трое готовых показушников. Аничков, перепишите мне их фамилии, пожалуйста, я с вашим Поповских переговорю по поводу них. Всё, матросы, занимайтесь-занимайтесь!