— Что за дьявольщина! — бормотал недоумевающий Порошков, глядя в сосуд. — Кровь! Ей-богу, кровь. Первый раз вижу. При таком прекрасном внешнем состоянии…
— Сейчас кружками вычерпаем, — отозвался Фёдор, — сейчас.
Хуже, чем купание в Ялте, ничего не может быть, т. е. я говорю о купании в самой Ялте, у набережной.
Доктор с размаху легко всадил иглу в сердце пса.
— Каждый день, как двенадцать часов, голова начинает болеть, потом жар как пойдет… Часа два потреплет и отпустит.
— Да закройте воду! Что он сделал — не понимаю… — приходя в исступление, вскричал Филипп Филиппович.