— От радости ошалел. Перемена жизни в казенном доме.
— Мы пришли к вам, — вновь начал чёрный с копной.
Так я был счастлив в 17-м году зимой, получив перевод в уездный город с глухого вьюжного участка.
«Что это он все свое? — уже с некоторым нетерпением подумал я. — Я про сифилис, а он про глотку!»
— О-ой! Моченьки… нет… Нет моей моченьки!.. Я не вытерплю!
Великое множество предметов нагромождало богатую переднюю. Тут же запомнилось зеркало до самого пола, немедленно отразившее второго истасканного и рваного Шарика, страшные оленьи рога в высоте, бесчисленные шубы и галоши и опаловый тюльпан с электричеством под потолком.