— Что же это такое, глубокоуважаемый Николай Васильевич? — спросил я. — Что это такое, в самом деле? Ведь позавчера это были блистательные ботинки без каких бы то ни было признаков болезни?
— Замечательно, — отвечают ему двухнедельные старожилы, в голосе их слышна подозрительно-фальшивая восторженность, — просто изумительно! Ты знаешь, когда этот камешек особенно красив?
В порошках по 1,0… разве можно по 1,0?.. Можно.
Ну, что ж тут особенного! Что-то с парнем случилось — попал он в скверное положение и пришлось ему прибегнуть к протекции.
Настала очередь Швондера смутиться. Преображенский злобно и тоскливо переглянулся с Борменталем: «Не угодно ли — мораль». Борменталь многозначительно кивнул головой.
— Позвольте, профессор, — начал Швондер, меняясь в лице.