Дороги вокруг словно вымерли. Нам не встретилось ни одной машины. Два дня назад, когда мы колонной шли на нынешний аэродром, движение было куда активней. Безлюдными выглядели и те деревни, через которые мы проезжали. Жители то ли эвакуировались, то ли попрятались. Ни одного человека в населенных пунктах мы так и не увидели.
— Не сцы, будет еще, — отрезал Калинин и снова широко зашагал.
Не знаю, можно ли в таком признаваться, но я в этот момент ничего не почувствовал. Ни раскаянья, ни тем более удовольствия, не маньяк же я в самом деле, наслаждаться убийством. Просто эти два человека были моими врагами, и они убили бы меня и двух пацанов, окажись я чуть менее расторопным. Не думал я в этот момент ни про автобус с девушками, ни про расстрелянных у дороги. Просто это был обычный, пусть и короткий бой, который я выиграл. И ничего, кроме резко накатившей усталости, реакции на мгновенный выброс в кровь адреналина.
Быстренько перекусив и сунув в наплечную сумку тормозок, с вечера приготовленный женой, выскочил за дверь, торопясь на маршрутку. Можно было бы взять машину зятя — его все же призвали — «сто двенадцатую» «Ладу», да до стоянки идти далеко и с бензином проблемы. Пока ждал «Богдана», возле остановки тормознул свой «Ниссан» сват — он работает на нефтеперерабатывающем и имеет возможность заправиться — и подкинул меня до Пересыпского моста. Оттуда можно и трамваем от кольца прямо до работы доехать. Сват раньше был ярым ревнителем независимости Украины, из-за чего мы частенько спорили, правда, скорее теоретическим ревнителем — ни в митингах, ни в демонстрациях не участвовал, разрываясь между работой, домом и дачным участком. Теперь же, после начала войны, резко изменил свои воззрения и всю дорогу меня активно агитировал за объединение с Россией и Белоруссией, а еще лучше — восстановление Союза.
Я не знаю, почему началась эта хрень, которую когда-нибудь потом назовут «Вильнюсской бойней», — грязная драка, в которой перестала существовать фашистская группировка под командованием Гота, а русская армия понесла большие потери, чем при штурме Грозного. Мясорубка, результатом которой стало фактическое уничтожение этого красивого, в общем-то, города.
А сколько я всего увидел! Этого не забыть. Пришлось заботиться о двух пацанах, вроде справился. Вон они на броне едут целые и невредимые. Теперь вот узнал, что скоро у меня будет сын. Почему-то я сразу был уверен, что родится мальчик.