— Слышь… Старая! А ты меня помянешь, когда мой срок придет? — тяжело посмотрел он на бабку. Изо рта его падали капустные крошки и повисали на подросшей за неделю бороде.
— Литовцы, — лениво ответил он и выпустил синий дым из носа. — Работники аэродрома. Коллеги, мать их ети.
— Мехвод! — крикнул Глушкову довольно хохочущий Фил. — А ты почему свою лошадку бросил?
— Сделай погромче, давай-давай, — чей-то голос отвлек меня от грустных размышлений.
Они шагали — Маша чуть прихрамывала, а он тяжело дышал — по заросшему полю. Шагали, взявшись за руки.
— Так что, получается, что у прибалтов это в крови — нас, русских, резать и унижать?