— …дверь, как слышишь? Группа эвакуируется под огневым воздействием, приготовиться к ведению огня.
Естественно. В статье была масса подробностей — таких, о которых, по мнению диверсанта, могли знать только участники описывавшихся событий. Нас, правда, эти подробности не интересовали — безобразия, учиненные «Бранденбургом» в той же Франции, предметом нашего ведения не являлись. Пока не являлись.
— Мы, как Макс фон Штирлиц, из разведки, — я не стал уточнять, из какой. — У нас секретное сообщение для премьер-министра Путина.
— Не «прем», а едем, и не «куда», а возвращаемся в свой батальон из госпиталя, — подал голос с заднего сиденья взводный, постаравшись перевести ситуацию в более спокойное русло.
И даже шум двигателей ничуть не мешает мне снова уснуть.
— Эй, чего это вы там размахались? На мою долю что-нибудь оставьте! — шутливо осадил я его. — А если серьезно, то зарываться не стоит. Если переть на рожон, то фрицы и с одними маузеровскими карабинами могут немало крови попортить.