Оставались чисто технические вопросы: обоснование правовой базы под участием или неучастием в существующих международных договорах, статус зарубежной собственности СССР и бывшей Российской империи. Но это были мелочи по сравнению с главным — юридическим обоснованием самого факта переноса и его последствий, наступивших не только для территории бывшего Советского Союза, но и остального мира.
— Чем глубже в землю зароемся и чем глубже коробочки закопаем, тем больше шансов, что в эту землю не мы ляжем, а фрицы. Так что копайте, братцы, копайте! Видите, дедушка ваш тоже копает, хотя и старенький, и лопатку едва держит, — и с этими словами я наглядно демонстрировал практическое применение формулы «копай глубже, кидай дальше».
Я понял, что все для меня заканчивается, когда увидел обрушение соседнего дома — там были наши АГС и ДШКМ, удерживающие еще фрицев от прорыва.
У немцев я забрал документы, продукты: у них были хлеб, галеты, какие-то консервы и оружие. Амальчиев спросил меня, зачем мы забираем карабины. Никакого военного смысла в этом не было, «Калашниковы» наши вполне исправны, патронов хватает. Но я не хотел, чтобы в лесах Украины валялось бесхозное оружие. Мало ли какие бандеровцы на него наткнутся. Карабины мы утопили в разобранном виде в первом же попавшемся лесном озере. Причем постарались разбросать части подальше.
— Эээ… двадцать шестое — это первый день, значит, сегодня — двадцать девятое? Двадцать девятое! Боже, ну какой же я тупой. Ведь у меня сегодня день рождения — сороковник стукнул!