Тэнго вздохнул, прикрыл глаза рукой, всмотрелся в непроглядную память еще глубже. И наконец заметил слабый проблеск. Ну, точно.
Полицейский плакат с лозунгом: «Пьяное вождение — одностороннее движение к смерти» (интересно, есть ли в полиции спецотдел по сочинению лозунгов?). Безумный с виду старик выгуливает безмозглую на вид собачонку. Явно безбашенная женщина паркует как попало свою раздолбанную малолитражку. На корявых электрических столбах распята паутина проводов. В очевидности того факта, что мир застрял где-то между безысходностью и катастрофой, можно запросто убедиться из окна обычной квартиры.
— В Маньчжурии мы не слушали даже радио. Не было радиостанций. Газеты доставляли с опозданием на две недели. Еды не было. Женщин тоже. Иногда приходили волки. Настоящий край света…
Аомамэ открыла платяной шкаф в коридоре. Не удивлюсь, если там окажутся платье и туфли моего размера, думала она. А если от «Армани» или «Феррагамо» — о лучшем даже мечтать нельзя. Но, вопреки ее ожиданиям, шкаф оказался пуст. Тот, кто обставлял квартиру, знал, где остановиться. Примерно как с книгами в библиотеке Джея Гэтсби. Все книги настоящие, но страницы не разрезаны. Потому что их никто не читает. Того, в чем нет жизненной необходимости, здесь не встретишь. Хотя плечиков в шкафу хоть отбавляй.
Быть не может, думает она. И нервно качает головой. Это ошибка. С чего бы на нее вдруг обрушилось такое счастье? Ей становится трудно дышать, руки-ноги не слушаются. Похоже, она принимает желаемое за действительное. А ну-ка, вглядись повнимательней, приказывает она себе. Но вглядеться не может. Взгляд не фиксируется, а лицо опять перекашивает.