– Раз ты, похоже, так любишь Станниса, то и отправляйся к нему, – сказал он.
– Он придёт. Должен, – усмехнулась леди Дастин. – И когда это произойдёт, толстяк наложит в штаны. Его сын погиб на Красной Свадьбе, а он делит хлеб и соль с Фреями, принимает их в своём доме, обещал одному из них внучку. Он даже нарезает им пирог. Мандерли однажды бежали с юга, изгнанные врагами из своих земель и замков. В нём течёт та же кровь. Не сомневаюсь, что толстяк с радостью поубивал бы нас всех, но у него кишка тонка, несмотря на размер его пуза. Под этой потной плотью бьется сердце столь же трусливое и лакейское, как… ну… твое.
– Пинто очень хороший человек, – объявил он, а затем пустился рассказывать историю, как взял на абордаж корабль со специями. Она слышала эту байку уже не менее дюжины раз.
– Вы не спросили о своей сестре, – произнесла Мелисандра, когда они взбирались по винтовой лестнице Королевской Башни.
Сноу даже не попытался последовать за ним. Призрак вернётся, когда захочет, но не раньше. Джон пришпорил коня. Его люди ехали следом, копыта их низкорослых лошадок проваливались сквозь корку наста в рыхлый снег. Неспешным шагом всадники вступили в лес, и Стена позади скрылась из виду.
Когда девочка проходила мимо «Счастливого Порта», оттуда, пошатываясь, вышли несколько лиссенийских моряков, но шлюх она не увидела. Корабль был закрыт и покинут, труппа актёров, без сомнения, ещё спала. Но впереди на причале, у иббенийского китобоя девочка заметила старого приятеля Кошки, Тагганаро. Он перебрасывался мячом с Кассо, Королём Тюленей, пока его новый карманник обрабатывал толпу зевак. Когда девочка на миг остановилась посмотреть и послушать, Тагганаро взглянул на неё равнодушно, но Кассо тявкнул и хлопнул плавниками. «Он узнал меня, или почуял рыбу» – подумала девочка и поспешила уйти.